Андеграунд по-одесски: усы, щетина и молодежь

Добро пожаловать в одесский цирк! Если вы не знаете, как интересно и с пользой для культурного уровня провести вечер – приходите на один из концертов лейбла Cardiowave в Bernardazzi. Только Боже вас упаси предварительно шутить и делать юмористические предположения по поводу грядущего – можно ведь и сглазить. У нас, успевших ранее наговорить комплиментов чудесной и воспитанной одесской публике, например, почти получилось – оная не подвела и продемонстрировала всю свою темную сторону, отчаянно пытаясь превратить приличный концерт в шапито-шоу. Впрочем, обо всем по порядку.

Итак, первым на сцене – Мэтт Хауден, более известный как Sieben: жизнерадостный британец, человек-фейерверк, говорить о котором можно долго и эмоционально. Причины его личной популярности и при этом исключительной востребованности среди соратников по сцене в том, что Мэтт – не только прекрасный музыкант, но и в высшей степени неортодоксальный скрипач. Один инструмент и три педали эффектов легко заменяют ему гитару, бас, ударные, перкуссию и все то, без чего иные творцы даже на сцену не смогут выйти. В результате этот обаятельный йоркширец (выходец, кстати, из самого сердца андеграундной Англии – Шеффилда) превращает свое часовое выступление в настоящее светопредставление, успевая не только самостоятельно наиграть и зациклить по несколько партий для каждой композиции, но и спеть, жонглируя смычком над головой, раздеться, спрыгнуть со сцены в толпу, потерять и найти смычок, забыть и вспомнить текст, три раза начать и в конце концов плюнуть на неудавшуюся композицию (как в анекдоте про хирурга – ай! не получилось!), и все это настолько артистично и при том естественно, что ощущаешь себя не то в шекспировском театре, не то в ирландском пабе в День святого Патрика. Пожалуй, это можно назвать великолепным примером работы с аудиторией – как раз тот случай, когда артист заодно со слушателями, но не забывает о своем художественном долге. Что же касается владения инструментом, то самый хитовый номер хауденовской шоу-программы – это даже не пение в скрипку или виртуозное вращение смычка, а специальный перкуссионный прием – трение щетиной об деку. Столь фантастически практичному способу эстетического применения собственной небритости можно только позавидовать.

Во время столь теплого и душевного выступления, казалось бы, ничто не предвещало беды. Кроме танцоров. Танцоров успели проклясть, наверное, все присутствующие, и даже не за громкость, с которой их каблуки аккомпанировали происходящему, а за феноменальную ловкость, с которой эти чудесные сторонники трезвого образа жизни отплясывали по ногам и телам окружающих. Слэм под скрипичную музыку, пусть даже кавер на Joy Division – это ну очень уместно: чай, не Лайбах на сцене, все-таки. В тот момент, когда Генерал Алкоголь наконец-то устранил смутьянов в темноту зала, к сцене стала подтягиваться смена – молодое поколение, ласково именуемое в народе хипстерами. Обычно эту публику на вечерние концерты родители не очень-то отпускают, однако в анонсе значилось волшебное слово пост-панк, помогающее преодолеть любые преграды. Если вы не поклонник субкультурных стереотипов и считаете, что слухи об этих ребятах слегка преувеличены – спешу вас успокоить. Все как один: ноги-спички в обтягивающих джинсах, клетчатые рубашки и свитера оленьего типа, странные челки и экстравагантное поведение после бутылочки светлого. Группа The Soft Moon, по-видимому, обладает столь безупречной репутацией, что слушать ее приходит такой же безупречный контингент.

Указанная группа в полосатых, то бишь в клетчатых купальниках недоумевала – почему их кумиров все никак не выпустят на сцену, видимо, этот странный дядя со скрипкой их задерживает. Поэтому ближе к концу выступления дядю стали слегка некрасиво подгонять возмущенными криками “Софт Мун!” Как только Мэтт скрылся за кулисами, к сцене вплотную подлетела целая толпа, определенно готовая к штурму. Надо сказать, кумиры молодежь не подвели – устроили целый рок-концерт а-ля группа Kiss (или, со скидкой на возраст аудитории, скорее Twisted Sister), так что публика просто неистовствовала и бесновалась под сценой. Хотя учитывая предварительную бесноватость некоторых из них, заслугой артистов это можно считать лишь отчасти. Например, швыряться наугад в толпу оторванными со сцены елочными игрушками было вовсе не обязательно. И распевать между композициями “Киевлянка, киевлянка, киевляночка” – тоже.

В огород Васкеса и его "рабов"-музыкантов из The Soft Moon, конечно, камень не бросишь – играют здорово, энергично, выглядят круто, шумят громко, даже Муг с собой привезли. Вместе с тем с непривычки впечатление о пост-панке за вечер можно испортить себе окончательно. На четвертой песне все в том же темпе на тех же трех аккордах и с бессменной “тетей Катей” в драм-машине начинаешь скучать, на восьмой – медленно сходить с ума, а в сочетании с раздражающей картинкой аудитории – еще и беситься понемногу. С другой стороны, надо понимать, насколько эффект узнаваемости важен для любой популярной музыки. Канон, насколько бы он ни был узок, всегда работает безотказно – любой пост-панк слушают больше, чем Муслимгауза.

Угадайте, что было дальше? Разумеется, как только хэдлайнеры отыграли (побрезговав бисом, кстати), свитероносную толпу как ветром сдуло. Что недвусмысленно символизировало: детское время кончилось, и сейчас начнется самое интересное. Femminielli Noir – темная лошадка этого вечера, музыканты, о которых никто ничего не мог рассказать или предположить. Все только смутно подозревали, что сейчас будет что-то неординарное – и да, черт возьми, ожидания более чем оправдались! Выходят на сцену двое, по паспорту канадцы, а внешне – явное Средиземноморье, чернявое и заросшее. Вокалист, тот, который собственно Фемминелли, выглядит в точности как злодей из индийского кино: шапка кудрявых волос а-ля восьмидесятые, усищи, шуба поверх кожаной куртки, в руке бокал с вином. И пока второй, который Noir, соображает на заднем плане некое индастриал-техно, первый танцует диско, сверкает глазами, улыбается чуть ли не золотыми зубами и при этом несет какой-то длинный неритмичный текст, по всей видимости на итальянском. Постепенно шуба отправляется вон, бокал сменяется пивом и вином из горла, а танцы и монологи становятся все неистовее. И все это великолепие сопровождается непрерывным мерцанием стробоскопа. Сказать честно – это было нечто. Если сначала остатки слушателей просто обалдевали от нетривиальности происходящего и явного несочетания видимого и слышимого, то потом втянулись и раскачались похлеще ушедших хипстеров. По крайней мере, апплодисменты и радостные взвизги аудитории настолько растрогали музыкантов, что они обнимались между собой и со зрителями, танцевали в зале и долго рассказывали, что это чуть ли не лучшая их публика за всю карьеру. Даже давали похлопать Фемминелли по животу – на счастье.

Завершая этот предельно честный рассказ, хочется сказать – шоу удалось. Сама идея объединения в одном вечере несколько совершенно разных коллективов и соответственно аудиторий выглядит как эксперимент, результаты которого в той или иной степени понравятся всем. Словами классиков – счастья всем, каждому, и пусть никто не уйдет обиженным. Ждем повторения опыта с пятью коллективами в январе, запасаемся крепкой антитанцорной обувью, и главное – никогда не шутим о концерте перед самим концертом. Мало ли.